Под босыми ногами снова были камни мостовой, Марк смотрел как повозка весталки отправилась дальше. Юноше было немного жаль, что этот разговор так быстро закончился, да ещё и он натупил и казалось даже задел девушку своими страхами.
Идти было особо некуда, потому юноша поплёлся в сторону Храма, надеясь если не воспользоваться приглашением весталки, то хотя бы получить хоть какую-то помощь. Марк с грустью вспомнил родной дом, вообще он редко вспоминал его, но сейчас это было пожалуй единственное место куда бы он мог податься. Только вот дом был недосягаем, избитым в матросы никто не возьмёт, а денег платить за провоз не было. Вообще ничего уже не были, ни комнату снять, ни пирожок купить.
Впрочем, без приключений до Храма Марку не суждено было дойти.
Чьи-то руки схватили мальчишку и быстро затянули в ближайший переулок. Через несколько минут он снова появился оттуда, ещё более побитый, хотя казалось дальше уже просто некуда, и ещё более печальный. Теперь на русокудрую головушку свалилось счастье украсть эту проклятую всеми богами книженцию.
Кому она вообще могла понадобиться?!
Народу на улицах становилось всё больше и больше, а после повторной экзекуции, просто показательной, что может случить в случае если книжки не будет, сил всё меньше и меньше, да и внимания избитый голый пацан привлекал слишком много. Так что Марк чуть подумав, свернул в один из переулков и найдя место где не было людей повалился на землю. Здесь брусчатки уже не было и грязный впалый живот щекотала только бледная пожухлая травка, что прорастала здесь, в вечной тени только каким-то чудом. Юный воришка решил полежать немного, пока не вернутся силы, может даже до вечера, когда на улицах станет меньше народу и можно будет свободно прокрасться к храму Весты.

Даже тут в стороне от всех, в тени переулка полежать Марку толком не дали. Казалось, только юноша закрыл глаза, как в ту же секунду кто-то его вздернул вверх и поставил на ноги. От такой смены положения, а может и от доставшихся за сегодня тумаков, у воришки мигом закружилась голова, так что просто сконцентрировать взгляд на эфиопе стоящем перед ним уже стоило усилий.
Да еда и одежда это хорошо, правда, Марку сейчас хотелось чтобы его просто оставили в покое. Да и вообще этот эфиоп мог бы и повежливее быть. Хотя стоит признать, конечно, что после всего пережитого мальчишка выглядел крайне непрезентабельно.
Воришка хлюпнул разбитым носом.
- Пойду, пойду.
Согласился он, новых побоев ему только не хватало и так всё тело болело, как один большой синяк.
- Ты, случайно, не захватил с собой каких-нибудь тряпок?
Поинтересовался он скорее для галочки, поскольку и так было понятно, что от этого "вежливого" типа врядли дождёшься толковой помощи. Зато короткий отдых явно дал восстановить сил, как раз чтобы можно было поиздеваться над этим здоровяком, так что понесёт или не понесёт ещё можно было поспорить.
Марк двинулся прочь из переулка, следом за эфиопом, правда ноги он передвигал настолько неторопливо, переставляя каждую с таким трудом, что казалось смертельно раненная черепаха двигалась бы быстрее, если место назначения находилось не на другой стороне переулка, то путешествие обещало затянуться, если не на годы и месяцы, то хотя бы на недельку-другую.

Чуть скривившись, он принял драную подстилку нищего от своего очередного сопровождающего и накрутил её на бёдра. Одежка не фонтан, но лучше чем ничего.
Конечно же Марк слышал о "Медузе", это было заведение того недостижимого уровня, о котором бывшие товарищи воришки говорили с придыханием, неизменно добавляя "вот разбогатею". Юноша совершенно не понимал, что ему, да ещё в таком состоянии и виде там делать.
В любом случае, внимание к собственной персоне чувствовал какое-то дюже нездоровое и вполне естественно, что хотелось забиться куда-нибудь в норку и чтоб никто там не трогал. Пусть Фортуна не обижается, но такого везения Марк больше не хотел.
Может в лес убежать?
- Да я как-то не одет, для "Медузы". Да и денег у меня нет. Ну и не хочется пока. Я пойду тогда хорошо?
Марк собрал силы и попробовал нырнуть в первую попавшуюся подворотню, а там уже можно дать дёру из всех оставшихся сил.

Всё же пережитое за сегодня не прошло бесследно и оставило не только синяки, тело слушалось не очень хорошо, так что ускользнуть от эфиопа не удалось. Почти сразу же одни клещи сжали плечо, чуть ли не до хруста в ключице, а вторые вцепились в ухо.

- Много, много, - запричитал Марк, вставая на цыпочки и вытягиваясь вверх за рукой тянущей ухо, - хватит уже. Я иду!
Впрочем, не его причитания заставили пальцы на ухе разжаться, а совсем иные слова, произнесенные иным голосом. В собственной милости воришка всегда сомневался, а сейчас так в особенности, грязь, синяки и дранные одеялки не прибавляют милоты.
Пока эфиоп и красавица беседовали, как закадычные друзья, Марк снова покосился на переулочек, куда собирался нырнуть до этого, если бы ему хватило терпения, он бы мог сделать это сейчас, занятый разговором амбал уже не поймал бы его так легко. Блондин хлюпнул носом и подтянул рванину, закрепив её повыше на бедрах.
Из-за собственного состояния Марк чувствовал себя неуютно под пристальным взглядом девушки. В любой иной ситуации этот взгляд его не мог не порадовать и он бы не упустил бы случая немного пофлиртовать, но сейчас на это не было не сил, да и его собственный вид скорее всего вызывал жалость, а не желание заигрывать.
Решив, что у красавицы ему все равно ничего не светит, воришка очень натурально изобразил слабость в ногах и подгибающиеся колени, после чего плюхнулся задом на пыльную дорогу. Весу в шестнадцатилетнем юнце было не особо много, но удерживать его одной рукой, да ещё и из неудобного положения, даже такому здоровяку как этот эфиоп было не по силам.

- Пойду, пойду, - уже откуда-то с земли отозвался Марк на вопрос эфиопа, - отдышусь только чуть. Ноги совсем не держат.
А вот последовавшие за словами эфиопа слова девушки немало его удивили. С чего такой красотке, приглашать к себе в комнаты самого элитного во всем Риме, а значит и империи лупанария, избитого уличного оборванца. Провожая взглядом красотку, юнец краем уха отметил, что эфиоп говорит ещё чего-то.
Воришка предпринял попытку встать, однако в первый раз только снова плюхнулся коленями в дорожную пыль, вторая попытка оказалась более успешной. Марк уцепился за ногу эфиопа, а потом и за его пояс, незаметно пробежавшись легкими пальцами по одеянию амбала. Всё это притворство было не просто так, будь на месте чернокожего раба из лупанария, какой-нибудь состоятельный гражданин, его бы кошель уже перекочевал на пояс Марка, а так мальчишка пока интересовался только ножом или кинжалом, вряд ли он смог бы спрятать, что-то более крупное под своим нынешним одеянием.

- Ну что, веди уж.
Заявил он кое как выпрямившись и переставляя ноги в сторону, в которой по его мнению должна была находиться "Медуза", в этот раз Марк шёл ещё медленнее чем в начале, надеясь, что такая черепашья скорость наконец выведет из себя эфиопа, который медленным шагом передвигался раз в пять быстрее своей жертвы.
Народ уже откровенно начинал коситься на здоровенного амбала волокущего куда-то избитого, окровавленного и почти голого юнца.

Как не прискорбно, но с земли пришлось подыматься. Треклятый эфиоп так и не удосужился хоть как-нибудь отреагировать на попытки замедлить ход процессии, а когда к парочке присоединилась Нисса Марк и вовсе бросил эти попытки. Ковыляя за танцовщицей и амбалом воришка всё пытался понять причины столь повышенного внимания к собственной персоне. Казалось, что вообще всем до него сегодня есть дело, слишком ретивым ликторам, каким-то незнакомцам, прислуге из самого богатого в городе лупанария, даже богам, пославшим весталку пресечь его путь к рек, казалось было не всё равно. От всего этого внимания, Марк чувствовал себя чуть ли не хуже чем от побоев, внимание для вора всегда сулит неприятности. Сейчас же было вообще непонятно, что послужило причиной.
Хотя таинственная книга, о которой говорили незнакомцы могла быть ключом к разгадке. В конце концов он решил, что в "Медузу" его зовут тоже не просто так, собственно, для этого умозаключения много ума не надо было.
От размышлений Марк очнулся только тогда, когда они все уже стояли у задней калитки лупанария.
Распорядительница, почти не уделила внимания эфиопу и танцовщице, а на юноше чуть подзадержалась. Воришка вполне логично предположил, что скорее всего она сначала приняла его за раба, а после слов Ниссы и присмотрелась повнимательнее, что за гость такой странный.
Он проследовал вслед за Ниссой к бане. Оба её вопроса, заставили парня на миг задуматься. Обращение "дружок" несмотря на тон, как-то неприятно покоробило. В фригидарий Марку не хотелось абсолютно, крови он конечно потерял не особо много, но даже от этого его немного колотило, а может просто от пережитого. Да и в тепидарий тоже наверное рано. Ему бы помыться, в в тпидарии только и ждать что пот начнёт попадать в свежие раны.
- Я бы сначала, просто обмылся бы.
Марк только сейчас чуть ли не физически ощутил насколько грязен. Он чуть смущенно глянул на танцовщицу и добавил.
- Вы не могли бы прислать какого-нибудь мальчишку, который смог бы помочь мне обработать раны?
В таком лупанарии наверняка были рабы на любой вкус и на любой запрос, но воришке было несколько неудобно просить чтобы ему выделили какого-нибудь помощника для мытья. Не привык он к такому и в общественных банях скорее сам за несколько монет предлагал более состоятельным посетителям поработать скребком.

Марк невольно сморщился когда девушка толкнула его в избитую спину. Дверь закрылась, а следом тихонько звякнул металл. Юноша сразу же узнал этот звук, ключ повернувшийся в замке. Отлично, оставалось надеяться что он один заперт в этих термах.
Некоторое время Марк оставался у двери, собираясь с силами и прислушиваясь. Правда, разобрать бормотание за дверью он не смог, да и в помещениях бани было тихо, если там и был кто-то то он не производил никакого шума. Кое-как отдышавшись парнишка отправился по комнатам, чтобы окончательно убедить себя, что он зря привлекает своими фантазиями Тимора.
Вопреки словам девицы, в бане оказалось пусто и никакого Педания не было и в помине.
Вернувшись в первую комнату, Марк, опять же сморщившись, опустился на лавку. Сил на мытьё просто не было, поэтому бросив свой коврик на гладкий камень парень вытянулся на лавке на животе, щадя истерзанную спину. В этот раз не было никакого настырного эфиопа который мог бы прервать долгожданный отдых. Веки налились тяжестью и Марк сам не заметил как задремал.

Распорядительница меж тем, как обычно с вечным выражением недовольства на лице, занялась остальными приказами танцовщицы. Ни с одеждой, ни с едой проблем не возникло. Несмотря на то, что распорядительница так и не понимала, с какой стати кормить и одевать этого оборванца, она всё выполнила в лучшем виде. Правда, через какое-то время женщина начала раздражаться, что мальчишка за которым ей поручили пригляд так и не показывался из терм, поди захлебнулся там от счастья, не каждый день всякой уличной шелупони в таких термах мыться перепадает.
Однако, когда раздражение уже начало передаваться в руки она вспомнила, что ключик то от терм у неё, даже захоти малец сбежать, сделать ему это было бы ой как непросто.  Взгляд глаз, с пожелтевшими от времени белками метнулся к окошкам в куполе терм, когда там никого увиденно не было, распорядительница только ещё больше разозлилась. Она отправилась в комнаты рабов, что были приставлены к термам, где в одной куче спали и истопники, и специалисты массажу. Поймав первого попавшегося мальчишку, ну не девушку же к парню засылать. Мальчишка был довольно смуглым, с широкими запястьями и по детски крупными ступнями и ладонями, судя по всему не обошлось без египетской крови.
- Иди в термы, позови нашего гостя, всё уже готово. Скажи, скоро носилки могут прислать.
Через пару минут мальчишка прибежал обратно. Он несколько запыхался, да и лицо его было встревожено.
- Уважаемая домина, он там спит. Немытый. На лавке. Ещё и кровью накапал. Всё равно звать?
- Vae*, нет. Иди быстро туда и сделай всё как надо. Помоги этому какатору** отмыться и привести себя в порядок. Вот ему одежда и мазь. Быстро.
Мальчишка схватил предложенное и умчался обратно в термы.

Долгожданный сон был глубоким, без сновидений. Марк просто отрубился, стоило только его голове коснуться твердой поверхности лавки. Даже когда прибежавший мальчишка принялся натирать исстрадавшуюся спину маслом и осторожно счищать грязь скребком, а потом и промывать раны, смазывая чистые густой мазью пахнущей травами, воришка почти не чувствовал этого, только иногда морщась и что-то бормоча сквозь туман забытья.
Очнулся он только когда сервус попытался перевернуть его на другой бок, с левым он уже закончил. Причем, старательный мальчишка слишком буквально понял распорядительницу "всё как надо" и пока Марк валялся в забытье успел не только натереть спину мазью, не только растереть маслом, а потом собрать грязь, но и удалить все волосы с половины тела.
Воришка глухо застонал, не то чтобы он не следил за собой. Просто в родном Нарбо Марциус никто особо не следовал этой римской моде, да и сам Марк так и не смог свыкнуться с этой живодёрской процедурой. Осторожно перевернувшись как того требовалось его смуглому мучителю он постарался снова провалиться в забытьё. Впрочем, ловкие пальцы оказались вполне опытными и юноша почти не чувствовал его манипуляций. Впрочем, удивляться тут было особо нечему, в "Медузе" было не место неопытным и неумелым рабам.
Вскоре и с этим было покончено. Сон, пусть и краткий, успел отчасти восстановить силы, так что с лавки Марк поднялся даже сам. Сделал несколько шагов на задеревеневших ногах и принялся искать свою подстилку. Найти ей ему было не суждено, он не видел как сервус, пока он валялся в отключке выкинул вонючую тряпку от греха подальше и сейчас просто подал гостю новую тунику. То ли распорядительница оказалась чуть подслеповата, то ли это была такая изощренная месть от неё, только туника оказалась чуть маловата, видимо совсем для подростков.
Ёжась и старясь пониже оттянуть тунику Марк последовал за банщиком и вскоре оказался за небольшим столом где-то в уголке. На столе стояла вполне простая снедь, для "Медузы" конечно, для большей же части жителей Рима это был просто роскошный обед. Только сейчас юноша ощутил насколько он голоден и сразу же набросился на еду. Даже неприязненный взгляд распорядительницы не смог отбить ему аппетита, хотя в иной ситуации это и могло иметь успех.
Паланкин прибыл когда Марк ещё ел, и пришлось прервать трапезу. В носилках воришка снова устроился не вполне традиционно, на животе, попой и спиной кверху, тщательно задернув все занавески. Ему почему-то не хотелось, чтобы его видели разъезжающим в частных носилках. Стоило рабам двинуться в путь, как Марк снова погрузился в сон, на этот раз даже сладостный и сытый.

_________________________________________________
**  засранец

Сон в паланкине, прошёл быстро и не заметно. Когда Марка разбудили ему потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить кто он и зачем он тут вообще. Короткого сна, пусть и второго за сегодня, было слишком мало. чтобы восстановить силы после всех побоев. Марк двигаясь, как сомнабула позволил отвести себя к какому-то прудику. Впрочем, увидев в соседнем кресле какую-то матрону, явно не последнюю в Риме, юноша попытался проснуться и хоть как-то взбодриться. Для этого он незаметно, как ему казалось ущипнул себя за бедро, кожа на котором, к слову, всё ещё немного болела, после стараний излишне исполнительного раба.
Вокруг пруда в изобилии были посажены розы. В Риме любили розы и они росли повсюду, в каждом палисаде, в каждой клумбе. Правда, эти были довольно необычны, бутоны свешивающиеся к воде или тянущиеся к солнцу были одинаково тёмно красного цвета, отчего местами казались чуть ли не чёрными. Запах цветов наполнял летний день так обильно, что у Марка ещё больше плыло в голове. В запахе было что-то ещё, что делало его таким тяжёлым.
Когда матрона заговорила, то хотя бы примерно стало ясно кто она - хозяйка богатейшего лупанария. Будь Марк сейчас в более бодром состоянии и не такой замученный, он бы несомненно предался сожалениям, побывать в "Медузе" и не то что не подержаться, даже не увидеть, ни одной пышной груди, какой-нибудь лупы. Старая управительница, да худой мальчишка-массажист не те обитатели "Медузы" о ком хотелось бы рассказать друзьям.
Юноша поморщился и потёр ощипанную и зудящую ногу. Гостеприимную хозяйку он слушал несколько рассеянно, не разделяя её восхищения перед муренами, его больше занимал вопрос зачем он тут. Сомнительно, что как гость, вздумай он сейчас уйти, врядли бы ему дали это сделать.
Появился очередной сервус воняющий рыбой и до воришки дошло, что за запах смешивался с ароматом роз - рыбный, делая его таким удушливым.
- Я очень благодарен вам за гостеприимство, матрона. И за проявленную заботу. Но... - Марк смутился, пытаясь подобрать слова, - я хотел бы узнать, почему я здесь. Сомневаюсь, что обязан всем этим просто симпатией к бедному юноше.
В этот момент Кастор не придумал ничего умнее как подскользнуться и свалиться в воду. Воришка побледнел и отвернулся, не желая смотреть, на обед отвратительных рыб. Он рассматривал кусты роз, белёную стену просвечивающую сквозь заросли. Стена была не особо высокой, будь Марк в лучшем состоянии ему не доставило бы труда перебраться через неё. Сейчас же он не был уверен, что ему хватит сил.
- Прошу простить меня, - заговорил он, когда крик несчастного стих под водой, - но я пожалуй откажусь от зажаренной мурены. Мне почему-то не хочется сегодня рыбы. Может у вас найдётся просто кусочек свиньи или коровы. Можно даже без трав, просто пожарить.
В моменты опасности или сильного волнения у Марка всегда развязывался язык и он начинал нести какую-то чушь пытаясь успокоить себя. Вот примерно как сейчас. Попытавшись взять себя в руки, воришка задал вопрос, может быть немного бестактный, зато завершивший этот монолог.
- Чем же Кастор обманул вас? Мне, кажется, он вполне честно пытался выловить этих рыбин.
Хватка матроны не обладала особой силы, однако, когда она сжала плечо, то мальчишка поморщился от боли, а на ткани его туники появилось пятнышко крови, алым росчерком обозначив след утренней порки, так неосторожно потревоженных собеседницей.

Марк мельком глянул на возню рабов у бассейна и снова принялся разглядывать розовые кусты и стену за ними, сейчас ему казалось что он сможет её перепрыгнуть.
-Седло, так седло.
Согласился он, таким тоном что предложи его собеседница копыто запечённое в прошлогоднем масле. особой разницы наверное не было бы.
Когда матрона, наконец, перешла от обсуждения обеда Марк было встрепенулся, вот оно о деле-то, однако, быстро разочарованно снова сник, когда стало понятно что делом и не пахнет.
Школу Марк не посещал, в детстве с ним немного занимался педагог, но это было очень давно, до того как воришка сбежал в Рим. Ну а в вечном городе и вовсе было не до того.
- Умею. Немного.
Ответил он в конце концов. Читать он и правда немного умел. Рано или поздно в живя в Риме всё равно выучишься разбирать литеры. Юноша посмотрел на спину матроны, стараясь понять к чему вообще был этот вопрос.