При виде подруги лицо Аврелии просияло и она быстро встала из-за прялки, за которую засела сразу после завтрака. В атрии их было шестеро. Шесть разновозрастных непорочных дев, и каждая из них занимала свое место в строго установленной иерархии. Главной (и старшей по возрасту) была тридцатипятилетняя Теренция Руфилла, которая восемь лет назад сменила прежнюю верховную весталку, Клодию Конкордию Септиму, а теперь и ей самой осталось до конца служения всего один год, поскольку она была отдана в храм в нежном шестилетнем возрасте. Все девушки знали, что глава их маленькой общины думает лишь о том, как бы скопить побольше денег: выйдя из храма Весты навсегда, она надеялась, благодаря приданому и вопреки серенькой внешности и более чем зрелому возрасту, заполучить хорошего мужа. Иными словами, Теренция была не слишком строгой наставницей и охранницей для вверенных ее попечению белых голубок. За ней в хронологическом, если так можно выразиться, порядке, следовали тридцатилетняя Порция Северина, двадцатишестилетняя  Фабия Метелла и двадцатитрехлетняя Флавия Попиллия, прозванная из-за своего малого роста Воробушком. Замыкали это шествие две юные подружки: Руберия Камилла и сама Аврелия.

В их паре Руберия была заводилой. Аврелия боготворила свою подругу: та была уверенней, сообразительней и смелей, чем она сама, а к тому же, гораздо более красивой и веселой! В какой-то степени она заменила Аврелии сестру, по которой весталка скучала так, что иногда даже плакала по ночам.

- Ой! А я еще не закончила то, что мне сестра Теренция наказала сделать, - она горестно закусила губу и посмотрела на до смерти надоевшую прялку. Ну да ладно, еще не вечер: в конце концов, ляжет спать попозже, да и потом приказ идти по воду исходил от той же верховной весталки, что и приказ спрясть определенное количество шерстяной пряжи. – Я сейчас! Только кувшин захвачу!

И Аврелия, освобожденная от унылой работы, опрометью бросилась во дворик, чтобы схватить первый из попавшихся пустых кувшинов.

-Я готова! – прокричала она Руберии, - Идем же скорее!

Отредактировано Аврелия Косса (2015-06-24 16:59:43)

Аврелия бросила опасливый взгляд на мощные спины двух Аргусов. Ликторов она побаивалась, прекрасно зная, что они наушничают верховной весталке и великому понтифику на остальных служительниц Весты. Слежка за жрицами  входила в их обязанности, поэтому обижаться не стоило, но и вести себя нужно было с предельной осторожностью. От форума до Капенских ворот, за которыми находилась роща со священным источником, было не так уж и далеко, но ведь им с Руберией надо исхитриться обернуться так быстро, чтобы их сопровождающие ничего не заподозрили! Аврелия сосредоточенно нахмурила брови, пытаясь убедить самое себя, что никакого риска в этом нет. Источник Эгерии славился своими целебными свойствами, и к нему, помимо весталок, приходили те, кто хотел исцелиться сам или же набрать воды для хворающих родных и близких, не способных передвигаться самостоятельно. Насколько она помнила, ликторы, несмотря на свой устрашающий вид, были весьма общительны и никогда не упускали возможности завести разговор с какой-нибудь смазливой рабыней или еще не успевшей отцвести матроной, пришедшими со своими кувшинами, чтобы поклониться нимфе и попросить у нее целебной влаги. К закованной в мрамор чаше всегда выстраивалась длинная очередь, а потому и весталкам, и ликторам иногда приходилось подолгу ждать, причем охранники оставались снаружи, в то время как их подопечные заходили внутрь полутемного грота.

-Ох, Амата, попадет нам от Теренции Руфиллы, если она дознается о нашем проступке, - прошептала она подружке, но больше для того, чтобы очистить собственную совесть, поскольку ей очень хотелось заглянуть в лавку с благовониями.

Аврелия то и дело перекладывала пустой кувшин из одной руки в другую: солнце немилосердно припекало и от быстрой ходьбы весталка порядочно разгорячилась и почувствовала легкую усталость. Так же, как и ее подруге, ей захотелось ненадолго присесть под одним из густолиственных кустов олеандра и немного отдохнуть, любуясь на звонкоголосых и бойких лесных певуний. А им еще предстоял обратный путь с полными кувшинами на голове! Она снова бросила взгляд на пару геркулесоподобных ликторов и подумала о том, что на них только  воду и возить: каждый легко дотащил бы до атрия не один, а два кувшина. Увы, эта тяжелая и неблагодарная работа была возложена на хрупкие плечи весталок...Руберия права: скинуть бы с себя тяжелые столы и броситься в прохладные струи ручья или Немийского озера...Откуда-то слева донесся сначала дробный стук, а потом и крик зеленого дятла, и весталка тут же повернула свою светловолосую головку в ту сторону, пытаясь рассмотреть доброго вестника среди крон могучего дуба, украшавшего левую сторону дороги.

- Слышишь, Амата? – зашептала она, трогая Руберию за руку. - Священная птица Марса знак подает, что сегодня удача нам будет сопутствовать

Аврелия повеселела и как будто обрела второе дыхание. Но тут же, противореча дятлу, справа несколько раз хрипло и сдавленно каркнул ворон, недвусмысленно предостерегая двух юных искательниц приключений о грозящих им неприятностях.* Личико весталки вытянулось от разочарования и досады, но она успокоила себя тем, что первое знамение всегда имеет большую силу, чем второе.

___________
*крик дятла и вороны считался благоприятным, когда слышался слева, но по отношению к ворону было как раз наоборот.

- Ты точно не подвернула ногу, Амата? - обеспокоенно спросила Аврелия, хотя даже зайцу было бы ясно, что стройные ножки ее прелестной подруги не нуждаются в услугах лекаря. Тем не менее, весталка разволновалась, одновременно восхищаясь находчивостью и решительностью Руберии Камиллы, которой так легко удалось обвести вокруг пальца грозных церберов. Веселый звон монеток, однако, напомнил ей, что сама она не побеспокоилась о том, чтобы захватить с собой деньги. Представив, какие соблазны будут искушать ее в лавках, она  снова  пригорюнилась и сочла необходимым предупредить спутницу о своей невольно совершенной ошибке. Остановившись, она удержала нетерпеливую подружку, мечтавшую поскорее расстаться с ассами, дупондиями и сестерциями, а возможно - и с золотыми ауреусами:

- Руберия Амата, я оставила кошель в атрии! - Аврелии не удалось скрыть досаду и смущение, прозвучавшие в ее голосе так же скорбно, как звуки флейт и горнов, сопровождавших похоронную процессию.

Весталка знала, что ее подруга необыкновенно щедра и не позволит ей уйти из лавки без покупки, также она знала, что ее собственных сбережений, хранившихся в в атрии, хватит на то, чтобы сразу же вернуть подруге долг. Но тем не менее ей не хотелось, чтобы отсутствие кошеля обнаружилось в присутствии какого-нибудь тороватого лавочника.

----------
*асс, дупондий и сестерций - бронзовые римские монеты. подробное описание императорского чекана эпохи Юлиев-Клавдиев (27 до н.э. - 68 н.э.) см. здесь

Отредактировано Аврелия Косса (2015-06-29 07:56:57)

Аврелия снова повеселела и сама принялась мысленно составлять длинный список чудодейственных снадобий, которые были призваны сделать ее и без того привлекательную внешность поистине ослепительной! Но упоминание о покрывалах направило поток ее мыслей совершенно в иное русло.

Красота действительно пропадала зазря. Ей уже исполнилось восемнадцать: в этом преклонном возрасте все ее ровесницы уже давно были почтенными матронами, обремененными несколькими  пухлощекими и ясноглазыми малышами. Ей же предстояло ходить под покрывалом еще целых двадцать лет и два года без малейшей надежды вызвать к себе интерес какого-нибудь всадника или квестора. Впрочем, на роль мужа подошел бы и народный трибун: будет ли ей до выборов, когда она превратится в перезревшую сорокалетнюю девственницу! Белокожая весталка вспыхнула, вспомнив, как долгими бессонными ночами ее нежные белые ручки тянулись совсем не туда, куда бы им следовало, и удержала подругу за край столы:

-Амата, - спросила она, все еще пылая румянцем, - Ты когда-нибудь думаешь о...мужчинах? То есть не о мужчинах вообще, а о том единственном и несравненном, с кем могла бы разделить ложе и все остальное?

Отредактировано Аврелия Косса (2015-07-02 08:45:00)

Слушая подругу, Аврелия задумчиво смотрела на пышные кусты диких роз, привольно разросшихся у Капенских ворот и уже успевших расцвести алыми и белыми созвездиями любимых цветов Венеры, над которыми кружили сладострастные пчелки. Не удержавшись, весталка протянула руку и сорвала белую благоуханную розу, но при этом укололась о шипы так, что невольно вскрикнула. Однако чуда не произошло: болезненный укол не заставил кровоточить ее тонкий пальчик: ни капли крови не выступило на розовой подушечке и потому ей не удалось, подобно богине любви, превратить белый цветок в алый.

- Смотри, Амата, как свежа и прелестна эта питомица Флоры! – промолвила она, протягивая священный цветок Руберии Камилле, -  Но пройдет всего несколько дней – и она увянет и засохнет...Я не хочу иссушить свою молодость у вечного огня богини. Я бы предпочла служить ей в своем собственном доме, поддерживая неугасимый огонь в семейном очаге в присутствии любимых детей и милого моему сердцу супруга. Ты заслуживаешь внимания не простого смертного, а бога, это правда! – Аврелия ничуть не кривила душой, говоря эти слова: она действительно считала свою подругу достойной всего самого лучшего, что может преподнести в дар Фортуна, - Но я...я не хочу ничего, кроме той же скромной, но счастливой доли, какая выпала моей матушке и вскоре выпадет моей младшей сестре.

Сестра весталки, Аврелия Секунда, нетерпеливо ожидала дня свадьбы и вместе с матерью посещала самые богатые лавки, отбирая лучшие ткани для свадебного наряда и брачного ложа, и роскошные украшения, которые собиралась надевать, став матроной.

_______
_{Роза, священный цветок Венеры, изначально была белой, но, согласно легенде, в тот момент,  когда богиня любви спешила на помощь умирающему Адонису, колючка впилась ей в ногу и капли крови упали на белые лепестки, обагрив их и изменив окраску цветка.}

Отредактировано Аврелия Косса (2015-07-05 09:48:15)

Аврелия не была столь высокого мнения о божественном императоре: хорошо поставленный голос не мог замаскировать громкий хор пороков, которым предавался великий понтифик. А то, как он поступил со своей первой женой, разведясь с нею ради распутницы Поппеи Сабины, никак не могло изменить мнение о нем служительницы богини семейного очага в лучшую сторону. Но, как известно, об императоре либо хорошо, либо ничего.

-Император - тоже мужчина, - только и возразила она на пылкий панегирик подруги. - А тебе известно, что бывает с теми, кто позволит мужской руке хотя бы прикоснуться к кромке столы весталки. Давай лучше обратим свои взоры на предметы более приземленные, но не менее прекрасные: я знаю, что вон в той лавке торгуют наилучшими аметистами. Тебе, Руберия, очень подошло бы колье из этих благородных камней: они оттенили бы цвет твоих прекрасных синих глаз, сделали бы его еще насыщеннее и ярче! А себе я хочу купить зонтик: последнее время солнце так нещадно жжет!

Отредактировано Аврелия Косса (2015-07-15 16:00:14)

Аврелия  слушала рассказ торговца, приоткрыв рот от удивления и бесхитростного восторга: не страдая отсутствием ума, юная жрица Весты тем не менее по-прежнему во многом оставалась наивной, как дитя, и поначалу приняла байку сирийца за чистую монету. Этому способствовало и живое воображение, которым наделил ее то ли Аполлон, то ли одна из его муз. Пока сириец стрекотал, как счастливая Анакреонова цикада*, юная весталка представляла себе картину, которая  для нее была настолько же яркой, как мозаичные панно на стенах триклиния в отцовском доме: на них, к слову сказать, были изображены двенадцать подвигов Геркулеса, по три на каждой из стен. И вот два из них, располагавшихся по соседству на западной стене, а именно – убийство Лернейской гидры и истребление Стимфалийских птиц**, слились в единой целое и Аврелия представила себе не борения греческого героя, а битву змееподобного чудища с ужасными железноклювыми птицами.

Но когда ее подруга весело рассмеялась, показывая как мало она ценит досужие выдумки торговца, Аврелия очнулась от волшебного полусна и низко опустила голову, чтобы скрыть румянец смущения за свою детскую доверчивость. Сапфиры и впрямь были чудесны, и весталка обратилась к своей подруге:

-Купи это ожерелье, Амата! Хотя я и уверена, что сияние твоих божественных синих глаз затмит блеск самоцветов...

Она взяла с прилавка ожерелье, приложила его к смуглой и гладкой, как китайский шелк, шейке Руберии Камиллы и взволнованно воскликнула:

-Ах! Если бы великий понтифик проехал мимо нас сейчас, он бы на мгновение ослеп от твоей красоты, оттененной этими чудесными камнями!

__________________
*Греческий поэт Анакреон посвятил одну из своих од цикаде )
**2-й и 3-й из подвигов Геракла, если располагать их в хронологическом порядке

Отредактировано Аврелия Косса (2015-08-14 20:26:13)

Аврелия неохотно последовала за своей решительной подругой, оглядываясь на флакон с приворотным зельем, который так и манил ее к себе. Самой ей это снадобье было не нужно, но пока Руберия разговаривала с торговцем, юная весталка думала о том, как хорошо было бы преподнести подобный полезный и практичный подарок сестре в день ее свадьбы. Разумеется, втайне ото всех, как дополнение к основному! Сын Публия Аврелия Стация ( а именно он должен был в недалеком будущем вывести ее сестру из-под отцовской власти и опеки, взяв Аврелию Секунду в жены), слыл человеком холодным, равнодушным  и высокомерным, и весталка опасалась, что эти качества характера вполне могут проявиться и на супружеском ложе.

Она уже почти убедила самое себя в необходимости приобрести волшебную склянку, и даже остановилась, желая вернуться в лавку, хотя Руберия тянула ее за собой очень настойчиво. Но тут весталка вспомнила, что забыла деньги в атрии, а судя по тому, что она только что услышала, ее подруга вряд ли даст ей несколько монет из своих запасов:  просто потому, что считает зелье подделкой, а продавца - лгуном и обманщиком. Тем не менее Аврелия хорошенько запомнила местоположение лавки и ее внешний вид и решила, что завтра отправит сюда свою рабыню Фортунату. Поскольку Фортуната была по происхождению египтянкой, она неплохо разбиралась в ухищрениях, к которым прибегали женщины, желавшие понравиться мужчине. Вот пусть и выступит в роли дегустатора, так сказать: снимет пробу с зелья, понюхает, проверит цвет и густоту жидкости и задаст сирийцу несколько проницательных вопросов. Но главное - купит это снадобье как будто бы для своих собственных нужд. Аврелия понимала, что даже сам факт подобной покупки мог подорвать ее репутацию непорочной девы, которую она берегла как зеницу ока.

-Так куда мы идем? - спросила она Руберию, больше не делая попыток отнять руку. - Может быть, заглянем в лавку, торгующую сластями?

В лавке торговца сладостями было шумно: у прилавка толпились девушки и матроны разного возраста и комплекции, и гомонили, как стая сорок, пытаясь привлечь внимание хозяина, который и без того сбивался с ног, пытаясь угодить всем сразу. Но при появлении служительницы Весты говорливые римлянки замолчали и почтительно расступились, давая ей возможность подойти и выбрать себе лакомство по вкусу. Смущенная вниманием, которого она совсем не желала, юная весталка густо покраснела, но тем не менее воспользовалась предоставленной ей возможностью быть обслуженной без очереди. Одарив своих случайных товарок и торговца тихим приветствием и пожеланием доброго здравия, она подошла к невысокому, но широкому прилавку, на котором в  корзинах были выставлено напоказ все, что  могло порадовать душу и нёбо самой взыскательной лакомки. Сразу же попросив для подруги фунт рассыпчатого и нарезанного на квадратики пирога с орехами и медом, она задумалась, что же купить себе. Признаться, выбор был велик: глаза разбегались, глядя на изобилие, и хотя Аврелия знала, что излишек сладкого может нанести непоправимый вред ее жемчужным зубкам, которыми она немало гордилась ( об этом неустанно предупреждал всех ее домашних личный лекарь отца), устоять было невозможно. Тут были и финики, начиненные зернами пинии и как следует протомленные в красном вине, и посыпанный жгучим красным перцем яично-медовый десерт, и закуска из абрикосов с мятой, и виноградное печенье, замешанное на твороге, и  отваренные в вине груши с кумином и черным перцем

Наконец Аврелия остановила свой выбор на медовых шариках, обжаренных в оливковом масле и посыпанных маком**

- Шесть штук, - сказала она торговцу, но тут же спохватилась и поправилась, - Нет, три!

Расплатившись и уступив место вновь зашумевшим товаркам, она вышла на еще более шумную улицу и остановилась, поджидая свою Амату. К ней тут же подлетел рой мух, привлеченный ароматом сладостей, прикрытых льняной салфеткой. Чернокожий мальчик-раб замахал своим опахалом еще сильнее, стараясь обезопасить белокурую красавицу от назойливых поклонниц. Аврелия откинула салфетку и протянула корзинку мальчишке:

-Угощайся!

__________
*римский фунт — 327 г
**популярное древнеримское лакомство под названием «глобули»

Отредактировано Аврелия Косса (2015-09-07 17:29:09)

Аврелия все же успела сунуть в детскую ручонку два сладких шарика и покорно последовала за подругой, быстрота которой могла сравниться разве что с молнией Юпитера.

- Умыться можно и в атрии! – робко возразила она, уворачиваясь от ручной тележки, которую толкал перед собой брат-близнец чернокожего мальчишки с опахалом. В тележке , сгорбившись и уныло повесив длинный нос, дремал старик, закутанный в лоскутное одеяло. Его юный раб зазевался и не успел уступить дорогу двум весталкам, как того требовали правила. Аврелия решила, что мальчишка везет своего господина к какому-нибудь лекарю, коих в Риме было пруд пруди, однако умелых и знающих можно было пересчитать на пальцах одной руки.

- Да, и забери свои деньги обратно, раз уж мы больше ничего покупать не будем...Я совсем немного потратила: всего четыре обола, - добавила она, будто оправдываясь, и протянула подруге горстку монет, в которой теперь, кроме золотых, были и медные: сдача, полученная от торговца сладостями

-Да, действительно жарко, - согласилась Аврелия, по-прежнему недоумевая, для чего ее подруге вздумалось прервать захватывающе интересное путешествие по торговым рядам и отправиться к Капенским воротам. – Если бы мы задержались во владениях Меркурия совсем ненадолго, купили бы по зонтику, тогда и поцелуи Феба не казались бы тебе такими горячими.

Аврелия с унынием вспомнила о том, что в атрии ее ждет прялка и незаконченная работа, порученная старшей весталкой. А еще ей не терпелось поскорее отправить Фортунату к сирийцу, чтобы та забрала любовное снадобье, отвергнутое Руберией Камиллой, а также приобрела для своей белокожей госпожи зонтик от солнца, изготовленный умельцем из страны шелка.

Отредактировано Аврелия Косса (2015-09-16 14:23:41)